Л.В.Бондаревский.

 

                    КУЛЬТПОХОД

 

 

                                  или

 

             ЛИТЕРАТУРНОЕ        ТУРНЕ

 

                         по      книжной

                                  полке.

 

                                                         Начав писать, не ду-

                                                         мал  я в подобном роде,

                                                         Что годы проведу,

                                                          Мол, в этом культпоходе,

                                                          И сорок лет спустя,

                                                          Как в карты,

                                                                                над корытом,

                                                          Как видите, разбитым,

                                                          Сижу теперь грустя.  

                                                       

 

 

 

Имея все права на русскую культуру,

Ты полюби сперва её литературу-

Какой богатый спектр великих озарений!

И Пушкин как конспект всех будущих творений!

 

 

О, Пушкин! Вечное явление!

Мы всё как-будто ждём вестей

О ходе поединка гения

С долготерпением властей.

 

 

Эпистолярное  наследство поэта Пушкина читал.

В какое лестное соседство я незаслуженно попал!

Пролез незваным конфидентом в такую жизнь!

                                                   В таком кругу

Я повертелся незаметным, теперь посплетничать могу!

 

 

 

 

 

 

 

Пушкинэ-нэ

Дубовый листок оторвался от ветки родимой,

Хороший листок, но нэ-нэобходимый.

 

 

«Губернский секретарь  Евгений Баратынский».

В отставке секретарь, и всеми позабыт.

Друг Пушкин между тем освистан и убит.

Кто помнит о тебе, певец природы финской?

Потомки? Может быть, но что с того поэтам?

Увы, недостижим Элизиум земной!

И Голос говорит: Пора, мой друг, за мной-

И в вечность, как в кровать, они легли валетом.

 

                     *       *         *

Искусство- даже низовое- нгесёт свой свет.

Когда заденет за живое-живёт поэт.

Смотри- совсем не гениальный Иван Барков

Стоит как символ сексуальный в дали веков!

 

                      *        *        *  

Прочти Державина: во врёт!

Каков  державный одомахер!

Он хреном- редькой продерёт

Твой рот, засахаренный нахер!

                     *            *      *

 

Обсевки  разумного-доброго-вечного

Росли на меже,

Но их в результате  «спасибо сердечного»

Не видно уже.

 

 

Вальсы  Некрасова, вальсы Некрасова!

Был этот автор, припомним не раз его,

Трудно отделаться, раз подхватив

Честный несложный трёхсложный мотив.

Раз-два-три,   раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три,

Завтра другие понравятся авторы,

Только болезненным пульсом в висок

Стукнет когда-то и старый вальсок...

«Поздняя осень, грачи улетели,

лес обнажился, поля опустели,

только несжата полоска одна,

грустную думу наводит она...»

 

 

 

 

 

Кнут и стоны  и рыданья,

Славословия жулья-

И «шёпот, робкое дыханье,

Трели соловья!»

Кто их слышал, кто их слушал?

Но за то их чту,

Что они не дали душу

Загубить кнуту!

 

                   *     *         *

«Умом Россию не понять,

аршином общим не измерить!»

Но можно беспардонно врать.

И врать  и верить,

Врать и верить!

 

 

«Мысль изречённая есть ложь»,

когда за правду- на правёж!

                      *    *        *

 

А с чьей подачи Чаадаев Россию-маму осуждал?

Без оснований рассуждая, дурные мненья насаждал?

С чужой подачи, несомненно! Агент влиянья ЦРУ,

Вершил коварную измену стране, народу и царю!

 

 

*     *     *

 

Там вдалеке, на пороге

Новых времён и тревог

Стынет в безумной тревоге

Блок, одинокий, как бог.

Песню свою словно сына

Отдал он людям на суд.

Холодно.Горько.Пустынно.

Песни людей не спасут.

Павшим вовек не подняться.

-Страшно, поэт, не пророчь!

Холодно.Поздно.Двенадцать.

Красные зори, белая ночь.

 

 

...ночь, витрины избегая,

пробиралась сквозь январь

и аптеку обтекая,

натыкалась на фонарь...

 

 

 

Он пил в станционном буфете.

Кричал о любви граммофон

И чахлые пальмы,  как дети,

Глядели в окно на перрон.

А там пробегали вагоны

В одну из другой черноты.

В своём отраженье оконном

Он видел чужие черты-

Как будто бы кто-то снаружи

Глядел, не тая торжества,

И душу выстуживал ужас

От странного их тождества.

 

 

Утро туманное.Хмуро и мглисто.

Спит Петербург за окном символиста

И поэтесса эпохи упадка

Тихо бледнеет в углу как лампадка.

 

 

Религиозно-философское

Собранье.Спорщики в поту,

И аргументами бесовскими

Докажут божью правоту.

Тут идеологи отчаянья

И кое-кто передовой,

И как фигура умолчания,

В углу торчит городовой.

 

 

Анненский

 

Он умер внезапно, придя на вокзал,

Но есть справедливость, как видно:

Пускай о признании он не узнал,

Но мне за него не обидно.

 

 

Обороняет эпигон

Парнас от модернистов прущих,

Но Брюсов, как Троянский конь,

Скрывает гениев грядущих.

С победой вырвались вперёд

Его десантники , однако

Он сам остался у ворот-

Гляди, какая деревяка!

 

 

 

 

Северянинское

 

-Банально, Аннабель, но больно!

Диезно как-то всё, бемольно!

По чёрным клавишам пока

Судьбы проходится рука!

А нам бы, Аннабель,на белых,

Как на прохладных простынях,

Сыграть о том, что наболело,

Открытым сердцем простонав!

 

 

Вертинское

 

Набелён, намалёван,

Как-то раз в Костроме

Напевал белый клоун

О прекрасной стране,

Где живут не трусливо,

От любви не таясь,

Где страдают красиво,

Пропадают смеясь,

Где в изысканных позах

Угасают они,

В асфоделях и розах

Исчезая в тени.

 

 

Прихотливый, изысканный, странный,

Переменчивый, нежный и злой,

Непокорный, неверный, туманный,

Незабвенный, мгновенный, былой

Этот мир отравляет дурманом

Ядовитых и пряных духов,

Это он выкликает шаманом

Заклинанья заумных стихов.

В нём текучесть запутанных линий

И капризных фантазий полет-

Злобно алый, неистово синий

И болезненно белый,  как лёд-

Этот мир примитивный и сложный,

Ложь сама, как и правда сама,

Ненавистный, прелестный, тревожный,

Возлюбивший любовь без ума!

 

 

              *           *         *

 

 

Давеча взял  Ходасевича.

Был он весьма даровит,

Но для души нежно-девичьей

Он чересчур ядовит.

Экое время постылое,

Да поменять не дано..

«Пей, моя девочка, пей, моя милая,

это плохое вино!»

 

 

З.Н.Гиппиус

 

Поразили паразита,

Уцелевшие- в бега,

Немезида- Зинаида

Нам грозит издалека.

 

                  *       *     *

В культуре тропарей и требников

Такой упорный как пырей,

Живёт сорняк великий Хлебников,

Неистребимый, как еврей.

 

Родная речь доверия достойна.

Не думай слишком много, говоря-

Я верю, что словарь устроен стройно,

И рифмы сочетаются не зря,

И славим мы поющего запойно

Поэзии родимой глухаря!

              *       *     *

 

Владимир Маяковский. Трагедия в стихах.

Да он и сам таковский-велик и в пустяках.

Поэзии дедноут- но и такие тонут,

Лишь мачтою одной  маячит над волной.

 

Москва.Теряешься в толпе

Разноязычной и нахальной.

Но- Маяковский! Он тебе

Ещё маячит с Триумфальной,

Пока стоит как некий знак,

Что ты не где-нибудь, а дома.

Ему к столетью Биг-Маяк

Преподнесут от Моссельпрома.

 

 

 

 

 

 

 

Имея торжественный вид,

Не глядя на быт затрапезный,

Поэт Маяковский стоит

На горле у собственной песни.

 

                    *        *        *

 

О, поэтизмы-атавизмы,

Миазмы чувственных болот!

О, эти пошлости-трюизмы.

Сердца бросающие в лёт!

О, вызывающие слёзы

Слова несвязной болтовни!

Недосягаемый для прозы,

Дух вдохновенья, осени

Стихи!   О, как сумел Есенин

Сказать, прожить и умереть,

Чтоб повседневным воскресеньем

В стихотвореньях не стареть!

 

            *         *    *

 

-Как же, помню: Заболоцкий.

За селом лесополоски.

Пенье.Соло.Подголоски.

Логос-сизый голубок

Ночью небо оболок.

Спит сосед и дышит ровно,

В норах дрыхнут барсуки,

Слон в лесу ворует брёвна,

Спят коряки у реки.

На небесные дороги

Вышли звёздочки гурьбой:

Это пристальные боги

Наблюдают нас с тобой.

Как увидят-ухмыльнутся.

Глазки ярче загорят,

Меж собой перемигнутся,

Нас дежурно пожурят.

 

            *         *        *

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ю.Фоосу-Седову.

 

От юности остались лишь стихи.

-Как там?-Волна накатит и отхлынет,

а ты, как безымянный куст ольхи,-

-нет, бузины,-с дороги отодвинут

и тополь- твой пустынный материк.

Исчезла юность, подверсталась зрелость

-гляди,-сбылось, что в юности прозрелось.

Стихи- судьба.Вот так оно, старик.

 

 

 

               *            *          *

 

Безымянные жертвы репрессий,

Наподобие диких племён,

Мы сидим при своём интересе

В резервации прежних времён.

Нынче время по-новому мчится

И чужие шумят торжества.

Перевёрнута наша страница,

Не прочитаны наши слова.

 

                  

              *             *            *

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

(Ю.Фоосу)

 

От юности остались лишь стихи.

Как там?  Волна накатит и отхлынет,

А ты, как безымянный куст ольхи,-

Нет, бузины,-с дороги отодвинут

И тополь- твой пустынный материк.

Исчезла юность, подверсталась зрелость.

Гляди- сбылось, что в юности прозрелось.

Стихи- судьба.Вот так оно, старик.